В своем новом моноспектакле Петр Мамонов представил 1,5 часа абсолютных песен и стихов.
О воплощении этого спектакля говорилось уже давно. Между выходами «Мыши + Зелененький» и «Дед Петр и зайцы» прошло 7 лет, но гораздо важнее то, что делали эти спектакли два разных Петра Мамонова. В 2005-м году на сцену выходил основатель «Звуков Му» и жанра «русские народные галлюцинации», а в 2012-м для многих это уже был отец Анатолий из лунгинского «Острова». Сам-то Мамонов остался самим собой, но его образ для многих сильно изменился, многие его узнали благодаря этому, бесспорно, хорошему фильму. Только вот иногда это играло со зрителями злую шутку. Идя на авторский вечер «Давненько мы тебя не видели» (2009-2011) некоторые зрители, не познакомившись с персонажем подробнее, видимо, ожидали рассказов о творческом пути, монологов Гамлета и так далее, а в итоге слышали под фирменный один аккорд «Я совсем сошел с ума / Я совсем сошел с ума / Я совсем сошел с ума / И все от красного вина», получая полный разрыв шаблона. Такие казусы случались, и не раз.
Да, в перерывах между двумя спектаклями Петр Николаевич действительно активно снимался в кино — и кино хорошем. «Остров», великолепный Иван Грозный в «Царе» (все того же Лунгина) и практически камео в «Шапито Шоу» Сергея Лобана — все это наполняло наше душевное пространство, которое требовало неповторимой философии и бесовщины. И вот, в 2012 году снова пришло время Мамонова-актера на сцене. Долгожданные «Дед Петр и зайцы» поехали по стране.
Прошедший 20 сентября 2014 года в клубе «Космонавт» показ спектакля стал, как минимум, третьим в Санкт-Петербурге. Неизвестно, сколько человек в этот субботний вечер пришли увидеть постановку во второй и третий раз, но наверняка таких было немало, ибо посмотреть тут есть на что. Именно посмотреть, ибо согласитесь, что в любых перфомансах Мамонова важно не только то, что он поет, но и как он это делает. Публику можно было разделить именно по тому, на какого Мамонова они пришли. Повторю тезис из первого абзаца: одни пришли на Петра Николаевича Мамонова, которого они узнали по ролям в фильмах «Остров» и «Царь», а кто-то на Петю Мамонова, эксцентричного лидера «Звуков Му», от выходок которого на сцене шизел весь зал. Да — люди, скандирующие «Петр! „Звуки Му“! Просим! Просим!», никуда не делись. Вот и в «Космонавте» то и дело нечто подобное разносилось от изрядно подвыпившей компании из первых рядов. «Петя, «Я уволился с работы, потому что я устал!», — отчаянно кричали любители классики. Мамонов все это слышал. «Да-да, я вас понимаю...», — отвечал Петр Николаевич с милейшим выражением лица. «Я вас понимаю, но я дал себе слово — старые песни не пою». При этом он отметил буйную компанию, которой «слишком хорошо», и посоветовал остальному залу брать с них пример.
В общем, на какого бы Мамонова ни пришли зрители — его яростная личность объединяла всех. Потому что Петр Мамонов — это не проповедник, актер, или музыкант по отдельности. Это нечто общее, это целая вселенная, уживающаяся в одном человеке.
Костяком нового моноспектакля стали песни из альбома «Сказки братьев Гримм» 2005 года. В этой работе классические сюжеты знаменитых немецких писателей подаются в бытовом сюрреалистичном виде, который был присущ Петру Николаевичу образца первой половины 2000-х, когда постпанковский минимализм «Звуков Му» (несмотря на то, что группа распалась в 1996 году, Мамонов продолжал выпускать альбомы под этим именем) достиг своего апогея. Хорошее сравнение привел Сергей Гурьев в книге «История группы Звуки Му», суть которого сводится к тому, что, послушав песни Петра Николаевича того периода, знаешь, как звучит плач малютки-привидения.
Визуальное воплощение обрели семь из восьми «сказок братьев Гримм». По каким-то причинам из обоймы выпал «Старый Кринкранк», который «купил себе танк». Весьма досадное упущение, учитывая, что это самый тяжелый боевик альбома.
Зато остальные сказки представлены самым разнообразным образом. Претворять творческие идеи в жизнь Петру Николаевичу на сцене помогали... еще два Петра Николаевича. В видеоинсталяции слева и справа один (в костюме) играл на гитаре, а другой (в очках, плаще и шапке) — на басу.
Весь спектакль можно разделить на две части. В первой можно было увидеть именно Мамонова-актера. В открывающем действо «Мальчике-с-пальчике» Петра Николаевича качает, кажется, что ему плохо, лицо словно чем-то недовольно. А уже в следующем номере («Разбойник и его сыновья») возникает аллюзия на героя Мамонова из нугмановской «Иглы» (момент, где доктор спускается по лестнице и начинает танцевать) — Петр показывает свои фирменные «кошачьи» движения, то выгибая спину, то садясь на корточки, напоминая некое восточное божество.
В «Золушке» размышления на тему «Дезинфицируй золой, дорогой мой» в визуальном плане получились в духе монолога «Не боюсь» из фильма «Царь». Мамонов так же корчился, размахивал руками, ползал по полу, отгоняя невидимое нечто, а также несколько раз выполнил кувырки через голову. И это в 63 года!
Психоделический «Храбрый портняжка» явил миру истинное лицо Петра Николаевича — когда он смотрел в зал через специальное стекло.
«Подземный человечек» запомнился развивающимися на ветру «волосами» Петра Николаевича, его размахиваниями руками в стиле «пьяное кунг-фу», а также улетающим в небо Мамоновым с бас-гитарой.
«Железный Гейнрих» потряс Мамоновым, стоящим на руках. Также Петр Николаевич размахивал на сцене копьем и даже метнул его за кулисы. Метания копья было встречено криком «Крым наш!».
Ну а завершающий первую часть спектакля «Ганс мой еж» можно назвать преддверием части второй, ибо Петр Николаевич весьма красноречиво размахивал руками в приветствии, сидя на табуретке. За рассказ о «большой радости — появившемся еже» Станиславский бы точно руку пожал — Мамонов уж очень убедительно поделился радостью со зрителями.
Длинная пауза с проигрышем на фоне цветов после ухода Мамонова за кулисы служит для смены костюма. Сразу же после того, как последние ноты «Сказок братьев Гримм» затихают, слышится характерный мамоновский аккорд — и Петр Николаевич появляется в голубом костюме с гитарой. Начинается вторая часть спектакля, которая уже ближе к понятию «концерт». Мамонов поет новые песни — и такие песни, которые дадут фору (да простят меня ортодоксальные любители «Звуков Му») его старым темам.
Это именно песни — с сюжетом, с рифмой и только Мамонову характерным стихотворным размером. Есть хорей, есть ямб, а для песен Петра Николаевича нужно придумать новый размер — «мамон». Мотивов у новых песен ровно два — либо дикое биение по струнам, либо спокойный блюз. Таких прописанных персонажей мамоновская лирика еще не знала. Чего стоят милиционер, у которого сын — преступник, а жена изменяет. Или «Блюз тайно тоскующего по дому человека», которому «все мало, мама — я хочу еще». Или «Школьные дни», в которой рассказывается трогательная история подростка («После уроков иду домой один / Теперь ты не со мной, а с ним»). «На Павелецком вокзале» поведают историю обычного рядового человечка, попавшего в КПЗ.
Взаимодействие Петра с залом шло постоянно. «Красивый, как Элвис», — сказала дама из первых рядов. И Петр Николаевич незамедлительно изобразил Элвиса.
Тексты песен можно расхватывать на цитаты. «Проснулся я радостный: даже во сне / Ничего украсть не удалось мне» — эти строчки вызвали у многих смех и одобрение. Многие вещи, видимо, автобиографичны. «12 лет — стакан вина / 12 лет — сигарета / 12 лет — вокруг шпана / 12 лет — лето». Пожалуй, новые песни — это основная причина, почему на спектакль можно прийти и во второй, и даже в третий раз. Да, как поет Мамонов — это очень интересно, но также интересно, и что он поет. Его новые вещи — боевики и блюзы — просто какие-то абсолютные песни, проникающие в самую глубь бытия, выворачивающие наизнанку всю метафизику существования «маленького человека».
Но не только под гитару пел Петр. Были еще и просто стихи, а также проза.
Апофеозом спектакля является песня «Старики». Она олицетворяет Мамонова: в ней говорится о стариках (здравствуй, К.О.), но «старик» на сцене по струнам ударяет с такой утроенной яростью, лицо обливается потом, а слюна летит до первых рядов, что драйву позавидуют и хардкорные панки. Своими стойками на руках, кувырками через голову, пританцовываниями с гитарой и невероятными выражениями лица Петр Николаевич еще раз показывает, что сегодня сила в них, в так называемых «стариках». На них мы ходим и получаем удовольствие, а тех, кого уже нет, мы слушаем-переслушиваем по тысяче раз. Учитесь, молодежь! И сходите на спектакль. Он уже идет два года, и пара лет у вас еще есть — практика показывает, что свои моноспектакли Мамонов показывает примерно четырехлетками. «Дед Петр и зайцы» открывает новые грани в личности Петра Николаевича и способен удивить любого зрителя.
«Ай лав ю! Гуд бай! Спокойной ночи!», — прощался со зрителями «дед Петр». Надеемся, разлука будет недолгой — уж больно в Питере любят «русские народные галлюцинации». Весь концерт зрители активно хлопали, смеялись, улюлюкали — в общем, всячески выражали свой восторг происходящему. Сам Мамонов отметил, что в Питере его всегда горячо принимают.
Так что ждем с новыми концертами и спектаклями, а также новую работу в кино — «Иерей-Сан». Фильм, сценарий которого написал Охлобыстин, музыкальным продюсером выступил БГ, а одну из ролей сыграл Мамонов, определенно стоит посмотреть.
P.S. А после спектакля было традиционное общение Петра Николаевича с поклонниками, раздача автографов, фотографирование — но это уже совсем другая история.
Александр «Komandarm» Горелкин
Выражаю благодарность PR-менеджеру клуба «Космонавт» Екатерине Ермолаевой за предоставленную аккредитацию.
Видео с концерта: Музыкальные видео из первого ряда (http://vk.com/club40299106)
Фотографии: арт-журнал «Около» (http://okolo.me/)
